Для лучшего понимания того, что происходило тогда в Лопасненском крае с его храмами, монастырём, священнослужителями и православными мирянами, необходимо учесть общий контекст политической ситуации первых десятилетий после революций 1917 года и прихода к власти большевиков. Антирелигиозная, богоборческая политика изначально была стратегической линией правившей с октября 1917 года в РСФСР, а затем в СССР коммунистической партии – ВКП(б).
В зависимости от обстановки изменялись лишь формы и методы антирелигиозной борьбы – от массовых репрессий, политической, экономической и социальной дискриминаций до мощных агитационно-пропагандистских кампаний, а также тайных операций ВЧК-ОГПУ-НКВД (внесение раскола, разногласий, компрометация иерархов РПЦ и священнослужителей и т.д.).
Масштаб тотальной борьбы большевистской власти против Русской Православной Церкви (РПЦ) виден из следующих цифр и фактов: в 1914 году на территории Российской империи действовало 54 174 православных храма, 25 593 часовни, 1025 монастырей, в которых было более 110 тысяч священнослужителей. К 1941 году оставалось лишь около 450 храмов, в которых было 2,5 тысячи священнослужителей. Почти все монастыри были закрыты. Лишь после войны некоторые из них разрешили открыть: к 1987 году их было всего 15. Из 130 архиереев, окормлявших паству РПЦ до революции, к 1941 году оставалось на кафедрах всего 4.
В ходе гонений на РПЦ в период 1917-1941 гг. всего было репрессировано 350 тысяч человек из числа духовенства и мирян.
В 20-е годы стремительно набиравший силу генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И.В. Джугашвили (Сталин) сформулировал свою доктрину об «обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму», в ходе которой Церковь неминуемо становилась одним из основных объектов для удара. В сентябре 1927 года он заявил: «Партия не может быть нейтральной в отношении религиозных предрассудков и она будет вести пропаганду против этих предрассудков потому, что это есть одно из важных средств подорвать влияние реакционного духовенства, поддерживающего эксплуататорские классы и проповедующего повиновение этим классам… Подавили ли мы реакционное духовенство? Да, подавили. Беда только в том, что оно не вполне еще ликвидировано». Тем самым Сталин однозначно обозначил курс на дальнейший подрыв и ликвидацию Церкви как таковой уже в ближайшие годы.
Поэтому совсем не случайно в конце 20-х годов началось резкое ужесточение антирелигиозной борьбы, направленной на фактическое уничтожение РПЦ. Активизация репрессий началась после обращения ЦК ВКП(б) от 24 января 1929 года «О мерах по усилению антирелигиозной работы», подписанного секретарём ЦК Л.М. Кагановичем. В нём указывалось на «возрастающее сопротивление церкви социалистическим преобразованиям», а религиозные организации объявлялись единственной «легальной контрреволюционной силой, пользующейся влиянием в массах». В связи с этим говорилось о необходимости «пресечения антисоветской деятельности», что на практике означало усиление репрессий против православных общин и духовенства.
С 1929 года значительно расширил и активизировал свою пропагандистскую работу «Союз воинствующих безбожников СССР», который многие годы возглавлял старый большевик М.И. Губельман (Е.М. Ярославский). Лозунгами этого полностью подконтрольного ВКП(б) т.н. общественного антирелигиозного движения стали: «Через безбожие – к коммунизму» и «Борьба с религией – борьба за социализм».
Всё это по времени совпало с началом массовой коллективизации сельского хозяйства, в ходе которой, помимо прочего, ставилась задача «ликвидации последнего эксплуататорского класса – сельской буржуазии, кулаков».
В этих условиях актуальность борьбы с «контрреволюционной» РПЦ, пользовавшейся особым влиянием на селе, лишь многократно возрастала. В 1929-1933 годах было репрессировано около 40 тысяч священнослужителей. В том числе в Москве и Московской области пострадало 4 тысячи человек из числа духовенства. В 1928 году было закрыто 534 церкви, а в 1929 году эта цифра удвоилась – 1119.
Одновременно активизировалось закрытие ещё остававшихся монастырей, аресты, заключения в лагеря, ссылки их насельников.
Особую роль в организации и координации гонений на РПЦ играло ОГПУ, в составе которого было создано и активно действовало специальное 6 отделение Секретного отдела, занимавшееся «проблемами религии», которым с 1922 года долгое время руководил Е.А. Тучков. О его роли в массовой фабрикации уголовных дел и жестоких репрессиях против РПЦ свидетельствуют следующие строки из представления к награждению: «…Благодаря энергичной работе тов. Тучкова была раскрыта и ликвидирована в конце 1930 и 1931 гг. Всесоюзная контрреволюционная монархическая организация церковников «Истинно-православная церковь», опиравшаяся в своей антисоветской деятельности на черносотенно-клерикальные круги. Организация имела множество своих филиалов – 300 повстанческих ячеек, огнестрельное и холодное оружие. Под руководством тов. Тучкова за последние 2-3 года было ликвидировано несколько сотен крупных антисоветских организаций и группировок церковников повстанческого и террористического характера. В деле борьбы с контрреволюционным движением среди церковников и клерикально-монархических кругов, группирующихся вокруг церкви, Тучков проявил огромную энергию, инициативу, решительность и находчивость».
Следует отметить, что священнослужители, монастыри и церкви Серпуховского уезда находились в зоне особого внимания ОГПУ, т.к. эта часть Московской губернии в конце 20-х годов считалась одним из оплотов т.н. «Истинно-православной церкви», приверженцы которой пытались хоть как-то, ненасильственно, идеологически, противодействовать методичному уничтожению тогдашними властями Церкви и православной веры. Именно это обстоятельство, вероятно, сыграло решающую роль в закрытии и разорении Вознесенской Давидовой Пустыни, репрессиях в отношении многих последних насельников древней святой обители.
Исследователем истории Давидовой пустыни, доктором исторических наук, главным научным сотрудником Института этнологии и антропологии РАН И.Л. Бабич в архиве Московской области обнаружен «Список служителей культа и должностных лиц общины Вознесенской Давыдовой пустыни Серпуховского уезда Московской губернии» за 1926 г., согласно которому в монастыре оставалось всего 16 насельников, включая епископа Серпуховского Алексия и настоятеля монастыря архимандрита Илария. Епископ Алексий (Готовцев Алексей Дмитриевич), 1891-1936 гг., с 1923 по 1927 г. – епископ Серпуховский, викарий Московской епархии, арестовывался в 1922 и 1925 гг., скончался от тяжёлой болезни и похоронен в Москве. Архимандрит Иларий (Бабыкин Иван Фёдорович), родился в 1862 г. в д. Дедяково Серпуховского уезда, в 1906 г. пострижен в монашество в Давидовой пустыни. С 1923 г. до закрытия был настоятелем Давидовой пустыни. Затем служил священником церкви Казанской иконы Божией Матери в с. Новинки Серпуховского района. Умер в 1938 г. в д. Плешкино Лопасненского района. Учредителями религиозного общества при Вознесенской Давыдовой пустыни значились более 160 жителей деревень Плешкино, Баранцево, Легчищево, Машонки, Галыгино, Пронино, совхоза «Давыдова пустынь».
Это может свидетельствовать о том, что до конца 20-х гг. монастырская жизнь в Давидовой пустыни ещё продолжалась, в ней сохранялась хотя бы одна действующая церковь. В то же время с 1918 года практически все здания монастыря, его хозяйство находились в ведении местных органов советской власти, созданного на территории обители совхоза. В условиях резкого ужесточения борьбы властей против Русской Православной Церкви Давидова Пустынь стала для органов советской власти и ОГПУ одним из значимых объектов в Серпуховском уезде и Подмосковье, подлежащим ликвидации. Сохранившиеся в Центральном архиве ФСБ РФ и Государственном архиве РФ материалы уголовных дел дают возможность сделать обоснованные предположения о том, каким образом сжималось кольцо репрессий вокруг Давидовой Пустыни в конце 20-х гг. Период сбора и накопления ОГПУ информации о «контрреволюционной деятельности» насельников Давидовой пустыни, их арестов или изгнания, а затем и полного закрытия монастыря занял, как минимум, три года.
Вот лишь некоторые из сохранившихся документальных свидетельств событий тех трагических лет. В июне 1928 г. ОГПУ получает информацию о том, что эмиссар «Истинно-православной церкви» (т.н. «иосифлян») иеродиакон Варсонофий из серпуховского Высоцкого монастыря «ездил и в Давыдовскую Пустынь Серпуховского района, которая во главе с настоятелем, архимандритом Иларием, присоединилась к иосифлянам» (см. ГАРФ, ф. 10035, оп.1, д.П-51903, л. 41-44).
Иеродиакон Варсонофий (Безсонов Константин Иванович), родился в 1893 г. в Серпухове. До ареста служил в церкви в Серпухове. С 1928 по 1937 гг. находился в заключении в концлагере на Соловках, где и погиб.
ОГПУ считало и опасалось, что эта «контрреволюционная группа в г. Серпухове стала распространять своё влияние на окружающие деревни и др. города СССР посредством посылки своих агентов, писем и воззваний, в содержании которых призывалось присоединяться к их группе и продолжать борьбу с Советской властью до конца» (из обвинительного заключения по делу Безсонова, Кушина и др.)
В августе 1928 г. было возбуждено уголовное дело и арестована группа серпуховских священнослужителей, которых доставили в Москву и заключили в Бутырскую тюрьму.
Весьма показательно, что это уголовное дело на «периферийных» (уездных) священнослужителей вели не чекисты Московской губернии, а 6 отделение Секретного отдела ОГПУ, т.е. структура центрального аппарата ОГПУ, занимавшаяся наиболее важными «контрреволюционными делами по религиозной линии». 14 августа 1928 г. на допросе один из арестованных, иеромонах при Высоцком монастыре Серапион (Семён Кушин), показал: «…Акакий и Иларий из Давыдовой Пустыни, которые также присоединились к ленинградской группе церковников…» (т.н. «иосифлянам» – авт.).
Иеродиакон Акакий (Спасский Андриан Яковлевич), 1877 г.р., с 1910 г. послушник в Вознесенской Давидовой пустыни, в 1914 г. пострижен в монашество. В октябре 1928 г. Особым совещанием при Комиссии ОГПУ по этому уголовному делу за «антисоветскую деятельность» иеродиакон Варсонофий (Безсонов) был отправлен на 3 года в концлагерь на Соловки, а иеромонах Серапион (Кушин) лишён свободы на 4 месяца. Всего тогда было осуждено 4 серпуховских священнослужителя. Это групповое уголовное дело было только началом массовых репрессий в отношении священнослужителей Серпухова и Лопасненского края. Именно тогда в следственных материалах впервые появились указания на то, что настоятель и насельники Давидовой пустыни, как минимум, имеют контакты с «контрреволюционными церковниками» и даже могут их поддерживать.
Вероятно, после этого внимание ОГПУ к священнослужителям Серпухова и Давидовой пустыни многократно усилилось. И «результат» не заставил себя ждать. Уже летом следующего 1929 г. оперативниками и следователями центрального аппарата ОГПУ (6 отделением Секретного отдела) было заведено ещё более масштабное уголовное дело – были арестованы и заключены в Бутырскую тюрьму в Москве сразу 9 священнослужителей и один мирянин (церковный староста, инвалид) из монастырей и церквей Серпухова, а также из Давидовой пустыни. По версии следствия, все они «во время проповедей и общения с верующими допускали антисоветские высказывания и призывали их к неповиновению советской власти».
На этот раз фабрикация уголовного дела и обвинений заняла всего 16 дней – с 23 июня по 8 июля 1929 г. Первыми из арестованных тогда и репрессированных монахов Давидовой пустыни стали: уже известный ОГПУ по показаниям прошлого уголовного дела иеродиакон Акакий (Андриан Спасский), а также иеромонах Гавриил. Иеромонах Гавриил (Фесенко Григорий Никитович), родился в 1874 г. в крестьянской семье в Черниговской губернии, в 1904 г. пострижен в монашество. С 1908 г. и вплоть до ареста служил в Давидовой пустыни.
С точки зрения следователей наиболее «тяжкое контрреволюционное преступление» совершил иеродиакон Акакий. Вот как оно было отражено в протоколе допроса священнослужителя:
«…После того, как по нашему бывшему монастырю пронёсся слух, что в недалёком будущем предположено нашу церковь закрыть и передать её под клуб, я действительно выступил в церкви во время службы (у всенощной) к верующим с призывом таким, чтобы они защищали церковь. Под словом защищать я понимал, конечно, все дозволенные советской властью способы и, в частности, я предлагал верующим ходатайствовать перед властью об оставлении церкви. Этим верующим я велел приходить на собрание, но на какое – я не сказал.
Незадолго до Рождества это собрание состоялось. Оно было созвано сельсоветом как перевыборное в советы собрание. На него явилось до 50 верующих. Главным образом, женщины. И поскольку на этом собрании в наказ был вставлен пункт о закрытии церкви, данное собрание этими женщинами было сорвано. Сам я непосредственно участия в собрании не принимал. Вообще же я никогда с антисоветскими выпадами не выступал. Виновным я себя ни в чём не признаю… Дополнительно показываю, что, если бы я знал, что указанное собрание было перевыборным, тогда бы я верующих на него не допустил».
О том, какие «контрреволюционные преступления» якобы совершили последние насельники Вознесенской Давидовой пустыни иеромонах Илиодор (Иван Трусилин) и иеромонах Никодим (Николай Рыбаков), говорят их показания на допросах в ОГПУ. Из обвинительного заключения на иеромонаха Илиодора: «…Повиновение власти мы считаем для себя неприемлемым, т. к. эта власть послана Богом в наказание, как кнут. При царе духовенству и монашеству жилось гораздо лучше, т. к. не было никаких притеснений».
«…Во время богослужения я читал молитву за многострадальную Православную Церковь, содержание которой наталкивало верующих на мысль, что Церковь и Православная вера гонимы и преследуются Соввластью». …Он также признал, что после прочтения молитвы «О многострадальной Церкви» обратился к верующим с речью, в которой заявил: «Рабы Божии, православные христиане, пожертвуйте для ссыльных священников, кто сколько может». После этого начался тарелочный сбор».
Из обвинительного заключения на иеромонаха Никодима: «…Молитва «О многострадальной Церкви» была рассчитана на то, чтобы верующие поняли, что Церковь преследуется Соввластью… Я считал, что мы должны добиваться других порядков, т. е. другой власти, которая почитала бы религию и Церковь». …Он признал себя виновным только в том, что «пожертвовал 10 руб. в помощь ссыльному за Контрреволюционную деятельность епископу Максиму».
В феврале 1931 г. оба бывших священнослужителя Вознесенской Давидовой пустыни были за «антисоветскую и контрреволюционную деятельность» приговорены к 10 годам лагерей. Об их дальнейшей судьбе пока сведений нет. В мае 1931 г. Секретно-политическим отделом Полномочного представительства ОГПУ по Московской области были арестованы и заключены в Бутырскую следственную тюрьму 24 монахини и 5 монахов, живших на месте ранее закрытого Владычного монастыря г. Серпухова. Всем им было предъявлено стандартное и ни на чём не основанное обвинение: «…Являясь монархистами, занимались систематической злостной антисоветской пропагандой, распространяли различные контрреволюционные провокационные слухи, восстанавливали верующих против советской власти, помогали ссыльным, выселенным за контрреволюционную деятельность попам ликвидированного контрреволюционного Серпуховского филиала «Истинного Православия».
В их числе был иеродиакон Антоний, который до 1930 г. служил и жил в Давидовой пустыни. По материалам уголовного дела: иеродиакон Антоний (Шумский Ананий Михайлович) родился в 1865 г. в крестьянской семье Воронежской губернии. С 1930 и до ареста в мае 1931 г. был священником Троицкой церкви г. Серпухова. По послужному списку Давидовой пустыни за 1916 г.: иеродиакон Антоний (в миру Алексей Михайловский), 47 лет, из духовенства, с 1894 г. послушник в Давидовой пустыни, пострижен в монашество в 1901 г., рукоположен во иеродиакона в 1907 г.
По этому уголовному делу были арестованы также несколько уроженцев селений нынешнего Чеховского района. Вот их имена:
– Прохоров Николай Ефимович (иеромонах Назарий), 1880 г.р., из крестьян д. Малицы, проживал в монастыре с 1905 по 1923 г., с 1923 г. по день ареста – священник церкви Высоцкого монастыря, проживал в г. Серпухове.
– Купцова Александра Петровна, 1870 г.р., из д. Стремилово.
– Ерошина Анастасия Николаевна, 1871 г.р., и Кишкина Ирина Никитична, 1876 г.р., из д. Высоково Серпуховского уезда (ныне Чеховский район).
По решению «тройки» при ОГПУ Московской области от 16.07.1931 г. Все 29 обвиняемых, включая иеродиакона Антония, были высланы в Казахстан и другие места сроком на 3 года.
Из этих уголовных дел следует, что органами ОГПУ к концу 20-х – началу 30-х гг. практически все немногочисленные монахи Вознесенской Давидовой пустыни рассматривались как «контрреволюционный антисоветский элемент», который в свете «обострения классовой борьбы» подлежал или изоляции в концлагерях, ссылке или, как минимум, изгнанию из ликвидируемого монастыря.
Одновременно организовывались «наказы жителей» в адрес местных советских органов, в которых предлагалось закрыть последнюю действовавшую в обители церковь. Этот богоборческий замысел тогдашних властей и ОГПУ был реализован в течение 1930 г., после которого Вознесенская Давидова пустынь на долгие шесть десятилетий перестала упоминаться как действующая православная обитель.
Столько же времени потребовалось для полной реабилитации всех безвинно репрессированных её священнослужителей. Лишь в 1992 г. жителями пос. Новый Быт была образована православная община, и им был передан монастырский храм во имя Всемилостивого Спаса. А 1 июня 1995 г. Митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием в монастырских стенах было оглашено решение Священного Синода о возобновлении монашеской жизни в древней Давидовой пустыни.
В июне 2010 г. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл посетил место массовых расстрелов 30-х годов прошлого века в урочище Сандармох в Карелии, где у поклонного креста совершил заупокойную литию «О всех на сем месте невинно умученных и убиенных». Там же прозвучал его призыв «держаться за веру как за канат во время шторма, чтобы ни при каких условиях наш народ не впал бы в это безумие». «Наш народ, как ни один другой, пережил годы массовых убийств и беззаконий, поэтому мы несем огромную ответственность за создание новой России, где люди научились бы жить по совести, а не только по закону», – сказал Патриарх.
Юрий Кобяков, краевед
